Внимание! Не отвлекайтесь от выбора, а иначе…

Что иначе, я догадываюсь, и сразу же, в этот миг, делаю свой выбор. Конечно, третий, и самый вкусный вариант. Представляю себе лица моих соклановцев, когда они начнут получать полные комплекты брони и оружия. Хотя, если задуматься, то лошади тоже часть имущества? А лошадей возможно домой перекинуть? Это было бы весело… А если убить больше двух тысяч всадников, то весь замок станет огромной конюшней. Не… Нафиг такое.

Тяжело оценить без мата то, что происходило дальше. Наношу удар мечом и убиваю своего противника, а на землю падает голый уже труп, а все оружие, обмундирование и одежда переносятся мгновенно на склад. Ну, что тут сказать. Придется Прапору порыться в грязном белье. А еще то, что сегодня будет очень много трупов. Перехватываю меч поудобнее, и бегу дальше рубить всех подряд.

Прошло два часа битвы, и я с головы до пят весь покрыт кровью. Мне некомфортно, но так приятно сознавать, сколько лута отправилось в клан. А сколько я получил порезов и колотых ран, трудно сосчитать. От моего доспеха остались одни лохмотья, но должен признаться, что ни один удар не повредил мои органы, а с порезами моя регенерация справлялась просто отлично.

Легионеры уже давно вступили в бой, и даже парочка стрел долетела до меня, хотя я и находился далеко. Одну перехватил в полете, когда она летела прямо в грудь, но быстро сменил двуручник на одноручник, и смог ее разрубить.

Эта битва показала многие мои умения. Даже без навыков я уже не тот человек, которым был раньше. Машина… для убийства, правда, но все равно приятно. Жора тоже уже давно не белый и пушистый, а внешне похож на сатану. Остервенелая мордочка, он рвет своих врагов, и орет устрашающе на всю округу. Как бы он не превратился в Кайю. Интересно было бы, явись она сюда. Хотя и весело сражаться, но я понемногу начинаю уставать, а до рядов легионеров еще далеко. Принял решение — двигаться назад, но это нелегко было сделать. Невозможно сейчас повернуться спиной к врагам, а иначе получу по ней, поэтому приходится следить за всеми по кругу. Наконец-то, добравшись до рядов римлян, меня ждало удивление, если не легкий шок. Ожидалось, что им уже хана после налета конницы. Но нет, держатся, яростно сражаясь. Они, как заведенные дерутся, держа щиты перед собой, и нанося контрудары копьями и короткими мечами. Возможно, их называют гладиусы, вроде я слышал о таком. Но все же мои познания, ой, какие неточные и слабые в этом деле. Знаю только одно, что римляне любят вино и девушек, а еще войны. Помимо того, что они сражаются, так еще не забывают постоянно выкрикивать свои боевые кличи.

Как по мне, это все отлично, но перед их рядами уже столько трупов, что им приходится постоянно отступать, и это плохо. Хотя, с другой стороны, от их кольев уже одни пеньки остались. Люди и лошади неплохо их перемололи, и чаще всего своими телами. Мне удалось с боем освободить целую полянку, где я всех порубил, дав легионерам больше времени на перегруппировку и занятие нормальной позиции. Они умудрились слегка выравнять свою шеренгу, и теперь держали ее с новыми силами. На место одного убитого здесь становился новый человек, который был свеж и полон сил. Плохо, что у меня на лбу не написано, мол, я свой, а пробраться за их спины как-то нужно. Ой, как нужно … И что делать? Ну, прыгать походу… Другого варианта нет. Выбираю место, где целая гора трупов, и бегу к ней, а затем уже и по ней. Оттолкнувшись от головы мертвой лошади, я приземляюсь. Нет, не за спинами легионеров, а прямо на них. Благо, меня узнали и успели выставить щит двое легионеров, которые соорудили мне надежную опору для приземления. И вот я вернулся уставший, как черт, и злой, как голодный Жорик.

Блин… А где Жора? Я не знаю, но и в то, что его могли убить, я не верю, а в плену такого пацана им не прокормить. Значит, где-то бегает и всех убивает.

Стоп! Карта! Совсем поплыли мозги у меня. Карта, кстати, работала, и я открыл ее без проблем.

— Ого! — первой была моя реакция. — А ты далековато забрался.

Жора уже так далеко от меня, что кажется, рубится с пехотой. Ну, удачи ему! Мне бы еще понять, а его убийства тоже мне засчитаются? Если да, то это просто сказка.

— Радуйся, дорогой… — прошептала Бездна такие сладкие для меня слова.

Если я стольких убил, то сколько же трупов на счету у Жорика? Я все же лучник, а не мастер ближнего боя.

— Ты бился отважно, и заслуживаешь нашего уважения, — раздался за спиной голос, на который я тут же повернулся.

За мной стоял один из легатов, который командовал этим флангом. Его голос был суров, но в тоже время в нем не читалось испуга или злости, вообще ничего. Этот человек просто делал свою работу, и скорее всего, это не морщины на лице, а легкая улыбка от наслаждения происходящего.

— Спасибо… — еще до конца не придя в себя, кивнул ему и добавил. — Во славу императора?

Кажется, у них это важные слова?

— Во славу Императора! Аве Спонсиан! — гаркнул он, ударив кулаком себя в грудь.

За ним клич подняли и остальные римляне, которые словно ждали этого сигнала.

— У нас сейчас нет свободных лекарей, но ты можешь пройти в центр лагеря, и дождаться своей очереди. Я дам распоряжение, чтобы все твои раны обработали.

Он внимательно посмотрел на мои раны, и ждал ответа от меня. Интересно, какого? Я должен сказать, что погибну в битве, а мои раны это пустяки? Вроде так должен отвечать фанатик-солдат?

— Мои раны уже затянулись, не переживай, — не удержался от таких понтов, и обнажил кусок порванной брони, показывая, что там уже розовая кожа.

— Сильный воитель, — кивнул он одобрительно. — Все равно можешь отправиться в лагерь и отдохнуть. Там пока безопасно, и должна быть вода.

— Вода и у меня есть, — снова улыбка и позерство, доставая из инвентаря газировки.

Вот только на этом мои понты закончились, когда я уже на автомате открыл ее и присосался, а затем скривился. Сука… с лимоном. Кто вы люди, придумавшие воду с лимоном, да еще газировку? Зачем и для кого?!

— Тогда поступай, как знаешь, твой меч не будет лишним, — кажется, он считает меня ненормальным или просто устал возиться со мной.

— Не проблема, — пожал я плечами. — Мечом я уже намахался, теперь пришло время пострелять.

На этих словах я призвал лук. Видно по нему, что к системным он привык, но вот самой системы я у них не видел. Впрочем, как ранее я говорил, может инвентарь — это фишка моего мира. У других есть что-то поинтереснее, или наоборот, бесполезное.

Пока я красовался и переводил дыхание, к этому командиру подбежало трое воинов, и стали что-то докладывать, отчего он стал серьезным. Он тут же повернулся к другому человеку, который находился неподалёку.

— Марий! — гаркнул он. — Берешь свою Центурию, и к Августу на помощь. Замени его!

— Слушаю, Легат! — отчеканил тот заученную фразу, и его бойцы, которые стояли у него за спиной, пришли в движение одним поднятием кулака.

В общем, интересно все у них. Как я понимаю, они сейчас выгребают на чистой воле, в купе с выучкой и жесткой дисциплиной. Им давали команду — ни шагу назад, они и стоят. Говорят идти вперед, они четко выполняют команду.

Пять минут на отдых, которые я себе выделил, подошли к концу, а это означает, что снова пора пахать. Тут даже не фишка в том, что меня могут убить, если проиграет легион. Тут прикол в другом. Я очень хочу набить побольше доспехов и оружия, ведь они никогда не будут лишними. Подумать только, сколько здесь железа. Хорошо, что все всадники закованы в металл. Хуже будет, когда подойдут пешие войска, вот там уже всего этого будет мало.

Я думаю, что глупость пускать крутую конницу первой. А как же истощить врага? Зачем давить элитой, если можно послать вперед крестьян. А элитой уже потом затоптать. Однако кто я такой, чтобы спорить или возмущаться над решениями, которые принимает великий полководец. Правда, если он и дальше так будет действовать , то станет, максимум, ротным, ведь больше у него не останется солдат. А вообще, я ощущаю себя слегка неуютно. Когда вернусь домой, засяду в библиотеке и почитаю про древний Рим и прочий феодализм, чтобы хотя бы приблизительно понять, кого я тут убиваю, и как устроены армии у римлян.